Наемники Судьбы - Страница 117

117

Вот только кто?

Рыцарь и эльф? Нет, невозможно. Благородные натуры апатичны и слепы в своих убеждениях. Гном? Гномы горды и выносливы, но они любят золото. Очень, очень любят. Принц и сиротка? Слабые, зависимые – таких можно запугать, замучить. Но главную ставку надо делать на троих нелюдей с Кансалонскими медальонами. У наемников нет принципов, нет чести и отечества, они алчны и продажны. Они товар, который можно купить. Нужно купить.

Эдуард таращился на Великого Господина Глома с возрастающим разочарованием. По его представлениям повелитель некромантов должен был выглядеть более зловещим. А перед ним восседал на золотом троне обыкновенный дядька средних лет, ничем не примечательный. И одет он был в обычные, хоть и дорогие, кожаные одежды – в такие вельможи любят наряжаться, отправляясь на охоту. Обстановка тронного зала тоже ничем колоритным, некромантским не отличалась. С тех пор как законный владелец покинул свой дворец, здесь, похоже, ничего не изменилось. Фи, скучно!

…Некромант говорил долго и красноречиво. Издевался и льстил, запугивал и искушал, сулил пытки и несметные богатства. Его слушали молча, стоя на коленях, руки скручены сзади. Стоило открыть рот, стражники стегали бичом, стоило переглянуться, больно кололи алебардами в спину.

Потом, избитых и измученных, их затолкали по камерам, крошечным и сырым, заковали в цепи, бросили без еды и питья в кромешной тьме и могильной тишине, изредка нарушаемой обреченными стонами других узников.

Впрочем, безмолвие длилось недолго. Дворцовые застенки обладали прекрасной акустикой – существенный недостаток для заведений подобного рода. Сперва стало слышно, как жалобно и тонко заплакала Ильза. За ней, навзрыд, Эдуард. Аолен с горя удумал петь эльфийские баллады, причем под настроение самые тоскливые. Тогда Энка, которая всегда отличалась завидной памятью, извлекла из недр оной самые похабные из разудалых кансалонских песенок. Ей радостно вторил Рагнар, большой знаток и любитель солдатского фольклора. Когда же Меридит взялась исполнять зловещую песнь валькирий, нервы тюремщиков не выдержали, и на исполнителей обрушился град ударов. Однако это вовсе не пресекло их творческий порыв. Не успела захлопнуться дверь последней камеры, пленники заорали вновь, с еще большим воодушевлением. И чем больше их колотили, тем громче и омерзительнее вопили «демоновы избавители». Другие узники тоже принялись им вторить, требуя прекратить безобразие, – тишины от этого, само собой, не прибавилось. Кончилось дело тем, что оглушенные охранники плюнули и ушли наверх, заперев за собой кованые двери каземата.

Так пленники получили возможность обсудить ситуацию. Вывод был сделан неутешительный: ситуация безнадежная. «Пока», – как многозначительно добавила Энка.

А Меридит свой обычный оптимизм утратила. На все ее крики Хельги не отзывался.

Время в заточении тянулось однообразно. Их кормили помоями, регулярно избивали и запугивали. Трудно сказать, сколько дней прошло – Аолен считал, что шесть, Энка уверяла, что не меньше двух недель, – прежде чем всех семерых вновь поволокли по дворцовым коридорам, и они предстали пред очами Великого.

Некромант был откровенен. Не утаил даже… впервые решился открыть тайну Ненайденного фрагмента. Он говорил прямо. Перейти на его сторону – не лучший ли способ спасти Мир? Он жесток, зол и коварен – это верно. Некромантия требует много крови и жизней – тоже верно. Но ведь из двух зол выбирают меньшее? Рабство и тирания все же лучше огненной гибели всего живого. Избавителям решать, уцелеет Мир или погибнет, будут они править им или погибнут. И решать надо было тотчас.

Эльф плюнул врагу в лицо. Попал! А ведь тот далеко стоял! Кто бы мог подумать, что эльфы умеют так лихо плеваться? Кое-кому даже завидно стало.

Рагнар вскинул голову и отвернулся. Ему хотелось ответить гордо и красиво, но по поводу собственного дара красноречия рыцарь не обольщался.

Вместо него это сделал Эдуард. В критической ситуации принца всегда разбирало на риторику. А некромант слушать речь до конца не стал. Принца заставили замолчать удары бича. Ильза неожиданно выругалась, да так, что щеки эльфа стали пунцовыми. Девушка за последние дни успела изрядно дополнить свой не слишком богатый лексикон. Жаль, не тем, чем следовало бы.

Меридит только и оставалось, что буркнуть: «Да пошел ты!» После высказываний отроков добавить было нечего.

Дошла очередь до Энки. Рыжая девица взглянула весело и нагло, шагнула вперед:

– А что? Эти демоновы законные маги ни гроша нам не заплатили, да еще и оклеветали с ног до головы! У Рагнарова папаши после войны денег не хватит, чтобы крышу залатать, не то что за спасение Мира рассчитаться. Так чего нам ради них стараться? Короче, я согласна. Иду – как там в Пророчестве?.. – иду на измену – добровольно… под пыткой ли, только, конечно, незабесплатно!

Гулкий стон разнесся по залу. От Энки всегда можно было ожидать чего угодно. Но такое!

– Мразь! – коротко выплюнул эльф и отвернулся.

Подавленных и сраженных, их растащили по камерам.

Сильфида сидела в бархатном кресле, обжиралась сладостями и с азартом торговалась. Она уже выторговала два герцогства, совершенно не нужные Понитские каменоломни, Сильфхейм целиком и титул Великой, Мудрейшей и Красивейшей Герцогини и Королевы – это в будущем. А также целый мешок шикарного сехальского оружия, сундук золота и много-много вкусной еды прямо сейчас.

Некромант усмехался про себя. Его забавляли убогие запросы девчонки, но нравились ее напористость, беспринципность и невероятное нахальство. И все же он не доверял ей. Слишком легкой казалась победа. Нет, девицу следовало серьезно проверить.

117